Мне очень повезло в жизни: лекции по истории искусства Древнего мира в
Суриковском институте нам читала сама Евгения Владимировна Завадская. Я знала
её знаменитые публикации «Восток на Западе» и «Культура Востока в современном западном
мире», эти книги были в библиотеке моего папы. В первый раз я встретилась с ней
на моём вступительном экзамене. Я была настолько потрясена, что ничего не
отвечая на мой билет, просто сидела и смотрела на Евгению Владимировну, а она с
интересом смотрела на меня. Потом мы немного поговорили и остались друг другом
довольны. Так я стала её студенткой. В таком состоянии ошеломлённого восторга
пребывали все студенты нашего института во время лекций доктора философии
Завадской. Аудитория была небольшая – обыкновенный класс. Но он был до отказа
набит молодёжью. Ребята сидели за столами и на столах, стояли у стен, приходили
из других институтов «послушать Завадскую». Популярность Евгении Владимировны
была огромной. Проникновение в глубочайшие пласты мировой культуры на каждой
лекции было настолько многогранно, всеобъемлюще и в то же время просто для
нашего восприятия, доступно, что сравниться с нашим любимым преподавателем не
мог никакой другой профессор.
«Евге́ния Влади́мировна Зава́дская (29 мая 1930, Москва, СССР — 27 мая
2002, Москва, Российская Федерация) — советский и российский
востоковед-китаист, историк искусства, переводчик. Кандидат искусствоведения,
доктор философских наук.
Родилась в семье служащего. Духовная дочь о. Александра Меня. В 1953 году окончила
исторический факультет МГУ имени М. В. Ломоносова. В 1950—1954 годах — научный
сотрудник Музея восточных культур, в 1954—1957 годах — Института философии АН
СССР, с 1957 года по 2002 год — Института востоковедения АН СССР/РАН.
В 1962 году защитила диссертацию на соискание учёной степени кандидата
искусствоведения по теме «Живопись гохуа в новом Китае. (О традиции и
новаторстве)».
В августе 1968 года поставила подпись под письмом против введения в
Чехословакию войск СССР и в защиту участников демонстрации 25 августа 1968
года, состоявшейся на Красной площади. Вследствие этого советские органы власти
«требовали её увольнения» из Института востоковедения. Значительными усилиями
заведующего Отделом Китая Института востоковедения АН СССР Л. П. Делюсина и
директора института Б. Г. Гафурова увольнение не состоялось. В то же время
Завадской запретили посещать Китай. Синолог А. И. Кобзев отмечал, что
вследствие этого инцидента, а также из-за дружбы с рядом интеллектуалов и
получения наставлений у богослова А. В. Меня Завадская «совершенно несоразмерно
со своим научным весом и обилием публикаций почти до перестроечных времён
пребывала в статусе невыездного младшего научного сотрудника».
В 1984 году защитила диссертацию на соискание учёной степени доктора философских
наук по теме «Эстетические проблемы живописи старого Китая». Ранее длительный
период Завадскую не допускали к защите диссертации по политическим причинам.
Преподавала в Институте им. В. И. Сурикова, в 1990-х годах работала на
Тайване, читала лекции по русской литературе, переводила на китайский язык
стихи Мандельштама, Бродского, других поэтов.
В тайваньский период своей жизни взяла себе псевдоним Бай-чжи (букв.
«Чистый Лист» или «Белая Бумага»), который был получен от художника и
искусствоведа Чэнь Чуань-си. Участвовала в ретрите, проводимом в женском
монастыре под Тайбэем. Планировала остаться на Тайване до конца жизни.»
Тяжело заболела на Тайване. Вернулась в Москву и сильно страдала от боли.
Впоследствии скончалась от рака.»
Я привела цитаты из «Википедии» для того, чтобы дать вам почувствовать, что
за человек была Евгения Владимировна. В Суриковском были счастливые времена, но
бывали и страшные. Так однажды нам объявило руководство института, что лекции
Завадской отменяются, потому что преподаватель уволен. В директорате нам
объяснили, что отстранение педагога кафедры Западного искусства вызвано
внешними причинами. Мы конечно понимали, что это за причины: уже тогда, в
середине 90-х годов прокатилась по институту угрожающая славянофильская волна,
на гребне которой восседала преподавательница перспективы по фамилии Тимрод,
взывающая к студентам выходить на массовые шествия с хоругвями во славу
православной России; с другой стороны образовалась мощная команда под
руководством Ильи Глазунова, с откровенным чекистским душком, направленная на
борьбу с космополитизмом. С тех пор нам уже не довелось больше увидеть Евгению
Владимировну Завадскую.
Но сегодня, под Новый год, я хочу рассказать об одном литературном вечере,
организованном нашим любимым педагогом. Когда я была ещё на первом курсе
Суриковского института, Евгения Владимировна пригласила всех на свою новогоднюю
лекцию в большом зале института, посвященную творчеству А.С.Пушкина. «Зима у
Пушкина»- так звучал лейтмотив этого вечера. Вход был свободным. Я пригласила
мою маму.
Зал был полон. Студенты стояли у стен. За окнами, в темноте, бушевала
метель. Все в тишине ловили каждое слово любимого преподавателя. Я попробую
восстановить по памяти фрагмент этой лекции:
«Опрятней модного паркета
Блистает речка, льдом одета.
Всё, что описано в этом
стихотворении, происходит в быстром движении слева направо, как кадры из
фильма. Пушкин мчится в кибитке домой из роскошного холодного Петербурга в свою
деревню. Он видит перед собой знакомый пейзаж, речку, которая напоминает ему
навощенный паркет бальных залов петербургских дворцов, и тут же даёт понять
читателю об его отношении к столичной жизни: родная речка под снежным
покрывалом опрятней и желанней для поэта, чем столичное болото.
Мальчишек радостный народ
Коньками звучно режет лёд;
Здесь двойное движение. Пушкин из-под медвежьей дохи своей кибитки видит
деревенских ребятишек, которые, прикрутив верёвками коньки к валенкам,
рассекают прозрачный до метровой глубины лёд. (Мне очень знакомо это чувство
полёта, когда ты катаешься на коньках не на залитом в парке катке, а на реке.
Тогда, сквозь толщу прозрачного льда, видно тёмное дно и каждое движение твоих
коньков гулом отдаётся на льду по всей реке.)
На красных лапках гусь тяжёлый,
Задумав плыть по лону вод,
Ступает бережно на лёд,
Скользит и падает; весёлый…
Пушкин едет дальше. Вот промелькнул жирный белый гусь, уже давно набравший
достаточно веса для рождественского стола, вот уже он смешно упал на льду… И
взрываются смехом мальчишки на коньках или сам Пушкин, любивший посмеяться над
курьёзными явлениями в жизни? Кто - «весёлый?»
Но мы уже никогда не узнаем этого, вместе с поэтом мы уже далеко от
происшествия с гусем.
Мелькает, вьётся первый снег,
Звездами падая на брег.
(«Евгений Онегин» глава 4)
Оказывается, это снег «весёлый». Это он, первый в этом году, завалил все
дома в деревне белыми сугробами, реку сровнял с берегами ослепительным
покрывалом, он первый вышел встретить опального поэта на пути из страшного
Петербурга в родное Михайловское.»
Все собравшиеся в зале Суриковского института были заворожены лекцией
Евгении Владимировны. И мы с моей мамой, совершенно очарованные, поплыли под
снежными хлопьями, усиливающимися с каждой минутой, на электричке в своё
Пушкино, к нашей речке Серебрянке, уже закованной стойким новогодним льдом.
Ирина Шиповская, 30.12. 2023, Берлин
